Ежегодно, начиная с 1983 года в России отмечают День орнитолога.
Ежегодно, начиная с 1983 года, 19 февраля в России отмечают День орнитолога. Это профессиональный праздник специалистов, которые посвятили себя изучению невероятного многообразия птиц.
Об особенностях этой профессии с рассказал Пётр Арнольдович Тильба, ведущий научный сотрудник ФГБУ «Сочинского национального парка» — орнитолог, имеющий за плечами более 45 лет трудовой деятельности.
Пётр Арнольдович, 19 февраля в нашей стране отмечают День орнитолога — ваш профессиональный праздник. Что он значит для вас?
Для меня это не сколько праздник, а дата объединения единомышленников, которые занимаются орнитологией и птицами. Она позволяет нам лишний раз встретиться с коллегами, пообщаться, узнать об их достижениях и обсудить новости, касающиеся орнитологии. В целом да, я бы назвал этот праздник датой объединения орнитологов-единомышленников!
А есть ли у орнитологов какие-нибудь традиции, которыми отмечают этот день?
Четких традиций нет. Каждый работает в своём регионе и может быть есть какие-нибудь региональные традиции. Одно время на юге России, здесь в Причерноморье, существовала традиция проведения зимних учетов птиц. В этом году я планирую провести такие учеты, но чуть-чуть попозже.
С чего началось ваше увлечение орнитологией? Как вы пришли в эту профессию?
Я общался с известным орнитологом Краснодарского края Владимиром Станиславовичем Очаповским. Он был преподавателем университета, квалифицированным орнитологом. И вот, глядя на него, его увлеченное занятие этим делом, я загорелся сам. Его увлечение передалось мне, как говорят — от старшего поколения к младшему.
Это произошло в детстве или же уже в студенчестве?
В детстве, в школьные годы. Мне кажется, оно обычно так и бывает, что увлечение развивается постепенно. Начиналось все с простого общения со специалистом, мастером своего дела, а после, по мере взросления, у меня появлялись единомышленники, которые также увлеклись этим направлением. И когда ты не один, с тобой целая группа таких же молодых людей, которым также интересна орнитология, увлечение начинает развиваться ещё стремительней.
У вас профессиональное образование?
Да, я закончил КубГУ по специальности биология. На любом биологическом факультете есть разные направления, в том числе и связанные с орнитологией. В КубГУ зоологии посвящена целая кафедра и есть курс, специализирующийся отдельно на орнитологии. Я закончил его вместе с одним из своих близких коллег, который также увлечено занимался этим направлением с самого детства.
Как давно вы в профессии не считая времени в университете?
В профессии я с 1975, уже больше 45-ти лет получается. В Сочи попал по распределению после окончания университета. Меня в то время очень интересовала горная орнитология, ведь данная местность по направлению орнитологии была совершенно не изучена. Кроме этого были плохо обследованы область Причерноморья и горная часть Западного Кавказа, то есть территория Кавказского биосферного заповедника. Он стал мои первым местом работы, местом, где я проводил первые исследования.
А как давно работаете в Сочинском национальном парке?
Здесь я с 2005 года. Территория Сочинского национального парка на 94% состоит из горных лесов, а меня как раз очень привлекает горная орнитология. И это несмотря на то, что данное направление — довольно трудное занятие и на той же равнине заниматься исследованиями намного легче.
Почему легче?
На равнине всегда больше возможностей, есть где проехать или доплыть на лодке, например. А вот в горах тяжелее именно из-за условий. Здесь нужно обязательно иметь туристические навыки, то есть навыки походной жизни, уметь выживать в горах. Кроме того, чтобы вести наблюдения, в горах нужно обращать большое внимание на поддержания своего жизнеобеспечения.
Отличается ли специфика наблюдения и изучения птиц в горах от наблюдения за обитателями равнин?
Конечно! Большое влияние оказывают разные ландшафты. Горная часть Западного Кавказа — это лесной край, высокогорные леса, а на равнинах – большая часть представлена степями. Там совершенно другие виды и из-за специфики ландшафта наблюдения в этих условиях протекают намного легче.
На равнине можно больше увидеть, больше услышать, выяснить присутствие того или иного вида не только по голосам, но и визуально. А вот в горных лесах, особенно летом, птиц преимущественно слышишь, а не видишь. Для того чтобы хорошо знать каждый вид, необходимо часто видеть и иметь опыт наблюдения за ним. То есть, если ты работаешь только в горах, у тебя начинает складываться один опыт наблюдения, а на равнине уже совершенно другой.
А вы изучаете только птиц нашего региона или уделяете внимание и птицам из других частей России?
В основном я изучаю птиц юга России, то есть южного региона. Как правило орнитологи-фаунисты, чтобы быть более квалифицированными в своей области, выбирают для изучения какой-то конкретный регион. Ведь наша страна очень большая и всю её, естественно, не охватишь. Это, если заниматься только одним-двумя видами, можно, конечно, ездить по ареалу их распространения и собирать материла.
У меня же направление более расширенное, фаунистическое, то есть не ограничено одним видом, поэтому внимание я уделяю больше нашему региону. Но это не только Сочинское Причерноморье. Это и равнинная часть Северо-Западного Кавказа: то есть Краснодарский край и соседние регионы, такие как Ставропольский край и Ростовская область. Вот такая у меня география!
А из чего вообще состоит работа орнитологов?
Очень много из чего! Наша работа делится на полевую и так называемую «кабинетную». Во время полевых мы, естественно, проводим выезды: наблюдаем за птицами, обследуем территорию, производим учет и собираем материалы.
После чего мы возвращаемся и начинаем полученные данные обрабатывать. В том числе, готовить публикации для подачи материалов в открытую печать. Это основной показатель нашей работы.
Кроме этого орнитологи, также, как и другие научные специалисты, обязаны участвовать в научных конференциях и совещаниях. Это очень важно! Специалист должен вращаться в своей среде и если он оторван от своих коллег, то ему гораздо тяжелее развиваться. Именно на конференциях удаётся узнавать много нового и приобретать новый опыт.
В октябре прошлого года состоялась презентация уникального экологического атласа Черного и Азовского морей, в создании которого вы принимали участие. Кроме этого вы когда-нибудь выпускали книги, связанные с орнитологией, или может быть принимали участие в их выпуске?
Я часто участвую в подготовке Красных книг. Так, в свое время я участвовал в подготовке Красной книги Российской Федерации. Сейчас готовится к выходу новый выпуск Красной книги Республики Адыгея и я в нём участвую. А три года назад при моём участии выходил последний выпуск Красной книги Краснодарского края.
Ещё недавно закончилась большая работа по созданию Атласа гнездящихся птиц европейской России. Это такая толстая книга, в которой описаны ареалы всех видов европейской России. Я готовил страницы по горным кавказским видам. Атлас уже вышел, тираж находится в Москве.
Случались ли во время вашей работы ситуации, связанные с птицами, которые вам запомнились больше всего?
Всегда запоминается встреча новых для региона видов птиц. Для региональных орнитологов это большое событие!
Сейчас, конечно, техника продвинулась вперед и многие виды определяются по фотографиям. То есть сделав фотографию, можно быстро проанализировать её и выявить, новый ли это вид.
А вот лет 10-15 назад все было совершенно по-другому. Например, у нас юге России, в Причерноморье, вдруг появилась белошапочная овсянка. Это такая маленькая птичка, ареал которой по идее очень далек от юга России. Обычно она гнездится в Сибири. И вдруг один из птицеловов-любителей сообщает мне, что он видел белошапочных овсянок у нас, в Причерноморье. Такие сведения всегда нужно проверять. И вот, мы с этим орнитологом-любителей несколько дней занимались отловом этих белошапочных овсянок. И все подтвердилось! Мы поймали одну особь, которая стала первым подтверждением присутствия этого вида в нашем регионе. Вот такое запоминающееся наблюдение.
Вы обнаружили только одну птицу?
Да, сначала это была одна особь, которую нам удалось отловить. Но после мы заметили ещё несколько. И позднее выяснилось, что белошапочная овсянка изменила свой ареал — её стали замечать не только в Краснодарском крае, но и в Ростовской области, а также в Северной Осетии.
А как часто птицы изменяют ареал своего обитания, отдавая предпочтение нашему региону? И почему такое происходит?
Бывают такие ситуации. Не часто, но бывают. И не всегда можно указать причины, почему это происходит.
Например, в последние годы у нас в регионе стала встречаться рыжепоясничная ласточка. Она обычно гнездится в Сибири, на Дальнем Востоке, то есть очень далеко от нас. А тут она сначала стала появляться у нас на пролете, а после обнаружили места её гнездования в Крыму, а также в южной части Турции. То есть она внезапно стала менять свой ареал. Так у у нас появился совершенно новый вид, который никогда раньше сюда не залетал.
Ещё один яркий пример — это кольчатая горлица, вид который сейчас встречается повсеместно в южных регионах. А ведь когда-то, лет 40 назад, она обитала только на Балканском полуострове и здесь, на юге России, её никогда не видели. Просто однажды она стала быстро расселяться в разных направлениях — в южном, юго-восточном, северном, и её ареал вырос до безумных размеров. Сейчас этот вид заселяет европейскую часть России, Кавказ и Крым.
Объяснить данное явление сложно. Вероятно, это связано с популяционным взрывом, когда особи начинают активно размножать и у них появляется стремление сменить свой ареал, мигрировать. Это целая теория, о которой очень много говорить.
Есть ли птица, за которой вы любите наблюдать больше всего?
Наверное, это меняется со временем. Одно время меня очень увлекали хищные птицы-некрофаги, то есть падальщики. Это грифы, сипы, бородачи. Я по ним очень много работал. Эти птицы очень крупные и меня особенно привлекало то, что они были совсем не изучены. То есть, когда эти виды внесли в Красную книгу, а ведь они сейчас все на страницах красных книг, о них ничего не было известно. Это вот привлекло как мое внимание, так и внимание многих моих коллег. Мы их активно изучали и нашли много чего нового. Например, места их гнездования. Мы также выяснили их численность и оказалось, что они не такие уж исчезающие. Не исчезающие, но все же уязвимые — хоть они и есть, их численность не высока.
В общем, мне особенно интересна группа хищных птиц. Они малоизученны и за ними очень интересно наблюдать. У этих птиц своеобразная биология и уникальное поведение.
Насколько по вашему сегодня развита наша отечественная орнитология?
На моей взгляд, наша орнитология развита сейчас достаточно высоко. В России даже существуют два крупных направления в этой сфере: это московская школа орнитологов и школа орнитологов Санкт-Петербурга.
На их базе собраны две большие орнитологические коллекции. Эти школы развиты достаточно высоко и имеют высококвалифицированных специалистов. Особенно вот
петербуржцы, у них школа таких дотошных и скрупулезных специалистов, которые проверяют все до мелочей. И что особенно важно, у них сильно развита доказательная база. То есть, пока не будут точно и четко доказаны какие-либо закономерности, они не будут торопиться и выставлять это в публикациях на общее обозрение. Это вот главная особенность их работы.
Активно развита и московская школа. У них существует множество интересных орнитологических направлений и организаций. В частности именно в Москве действует центр «Союз охраны птиц России», который объединяет не только специалистов-профессионалов, но и орнитологов-любителей. Поэтому в целом можно сказать о высоком уровне развития нашей отечественной орнитологии. Она сейчас котируется на миром уровне.
В последние годы особенно набирает популярность бердвотчинг. Чем он отличается от орнитологии?
Бердвотчинг — это как раз орнитология для любителей. Им не свойственно писать какие-либо большие труды и публикации, проводить анализ тех или иных событий и закономерностей. Им интересней наблюдать, выяснять что-то новое, что, конечно, играет немалую роль в развитии нашего направления.
Но они ограничиваются тем, что нашли и всех удивили, и всё — на этом они как бы успокаиваются. А ученный, если он профессионал, все увиденное, конечно, будет сравнивать с какими-нибудь другими данными, будет пытаться объяснить, почему это произошло.
В этом главное отличие, что любитель чаще всего просто фиксирует событие, а профессионал не просто фиксирует, но и пытается его объяснить.
